Дулски Томас - Мой Сочельник В Нью-Хэнфорде
ТОМАС ДУЛСКИ
МОЙ СОЧЕЛЬНИК В НЬЮ-ХЭНФОРДЕ
Пер. с англ. И.Гуровой
Неправдоподобным это все может показаться только потому,
что зовут меня Боб Крэтчит. Так не обращайте внимания! Поя-
вился я на свет Робертом Джеймсом Сербером Крэтчитом на Зем-
ле (в Джерсийском оргоцентре, если вам это что-то говорит)
второго декабря три тысячи двадцать девятого года. Пятьдесят
с лишним лет назад. А с тех пор как я последний раз побывал
на матушке-Земле, прошло лет десять, никак не меньше.
Последние три года я провел здесь - на (и в) Нью-Хэнфор-
де, почти полом металлическом шаре около тридцати километров
в диаметре, который обращается вокруг мертвой планеты, при-
надлежащей к необитаемой солнечной системе. А рассказ пойдет
о том, что про-
изошло там в минувший сочельник. Рассказ-то, собственно, не
столько обо мне, сколько о Поупе и Мехтепогодите немножко, и
вы с ними познакомитесь. Но в определенном смысле, пожалуй,
рассказ все-таки обо мне. Я был там и видел все, что прои-
зошло, - и уж этого сочельника мне не забыть никогда!
В таких местечках их обитатели время отсчитывают не по
шаблону. После головокружительных расширений, без которых
сюда не попасть, каждый в конце концов начинает про себя со-
измерять время с календарем родной планеты. Где бы там эта
планета ни находилась.
Вот, скажем, снуки - у нас и они имеются, в основном для
канцелярской работы - так для них это был никакой не сочель-
ник, а Солнечная Пора; и всю ночь из их бараков доносились
какие-то песнопения, а из-под запертых дверей попахивало
чем-то вроде ладана, но только с добавкой жженого сахара.
На прошлой неделе, скажем, капеллец Фримен, начальник
нейтрализаторов в секторе А, не вышел на дежурство. Я отыс-
кал его только через два часа - висел вниз головой на пожар-
ной лестнице, зацепившись ногами за перекладину. Какой-то
там священный день покаяния и искупления. В таких случаях
разумнее всего промолчать. Кто мы? Кучка всякого рода неу-
дачников, запертых все вместе там, где никому из нас быть
вовсе не хочется. Коли человеку легче, если он хоть мысленно
возвращается на родную планету, пусть его. Вмешиваться -
только вред приносить.
Ну а для меня настал сочельник. День с особым смыслом. Я
прикинул в уме, прослушал кое-какие навигационные кассеты, и
убедился - действительно, нынче канун рождества.
Как старший инженер-оператор, я на Нью-Хэнфорде обладаю
кое-какими возможностями побыть наедине с собой - куда боль-
шими, чем у некоторых, и много-много меньшими, чем у других,
если уж на то пошло. Ну, так или не так, а я отпустил своих
подчиненных чуть пораньше и прямехонько - в жилой сектор,
чтобы успеть поставить елочку в уголке стальной клетушки,
куда, кроме меня, никому входа нет. Ну, елочку не елочку,
однако довольно приличную имитацию, которую изготовил поли-
мерный фабрикатор по программе, мной самим составленной. Я
украсил ее обрывками разноцветного пластика: в бачке для от-
ходов фабрикатора их полным-полно. Один кусочек смахивал на
звездочку, и я прицепил его на верхушку.
Дух от нее шел не смолистый, а такой, который витает вок-
руг мономера, когда идет подача газа, но смотрелась она ну
почти как настоящая, во всяком случае, на мой усталый
взгляд, искавший хоть чего-нибудь родного. Сначала я никому
ее не показывал, в одиночестве наслаждаясь этой маленькой
памяткой родной планеты. Но я знал, что и другие земляне на
Нью-Хэнфорде в своих клетушках тоже смотрят сейчас на такие
же деревца. Если не все, то многие.
Как я уже
